Аборты, икономия и

Почему была написана эта работа? Настоящее исследование было предпринято, в первую очередь, потому, что в Америке "право на аборт" считается вполне естественным как с юридической, так и с моральной точек зрения. Нынешнее молодое поколение вряд ли помнит о временах, предшествовавших решению Верховного Суда 1973 года, принятому в связи с процессом "Роу против Вэйда" и легализовавшему аборты на любом сроке беременности. Но даже если бы и не было такого решения, в настоящее время во многих штатах (а также и на общегосударственном уровне) имеется законная возможность сделать аборт, ставшая неотъемлемой частью современного образа жизни, которая не может быть легко или быстро отменена, какие бы усилия ни предпринимались в этом направлении. По этой причине для Православной Церкви становится все труднее проповедовать - как внутри своей ограды, так и вне ее - православное учение о священном характере любой человеческой жизни - учение, ясно утверждающее, что Церковь не признает никакого права на аборт, а те, кто прибегает к абортам или каким-либо образом им способствует, не могут считаться православными христианами.

Однако даже при полном согласии с этим учением следует обратить особое внимание на так называемые "тяжелые случаи", которые, хотя и не многочисленны, но существенно отличаются от ситуаций, когда к абортам прибегают из экономических или социальных соображений. Эти "тяжелые случаи", выдвигаемые в качестве основания для оправдания "права на аборт", составляют менее чем 3 процента от полутора миллионов абортов, совершаемых в нашей стране ежегодно, начиная с 1974 года. Поэтому они могут считаться исключительными и подлежащими особому пастырскому рассмотрению как возможные объекты применения икономии.

В нашем небольшом исследовании мы надеемся привести сведения, необходимые для проповедников и церковных пастырей, которые одновременно могут послужить утешением и руководством для тех, кто обращается к ним за помощью или советом. Полностью сознавая свои ограниченные возможности, мы все же надеемся, что представленные нами материалы окажутся полезными.

О термине "икономия". Это понятие, основанное на Священном Писании, ниже будет объяснено более подробно. Однако для тех, кто впервые встречается с этим термином, мы дадим его краткое определение уже сейчас, для того чтобы было понятно, о чем идет речь. ИКОНОМИЯ - это предоставляемая пастырю возможность принимать решение, нарушающее букву закона (церковного канона), но не противоречащее его духу. В западной практике это свелось к выдаче "разрешений": папа, епископ или даже просто священник имеют право "освободить" обратившегося к ним члена Церкви от выполнения определенного церковного правила или закона в связи с конкретными обстоятельствами. Разумеется, в силу падшей природы всего человечества, подобные вещи могут происходить и в Православной Церкви (кто не помнит "православного" венчания Джеки Кеннеди-Онассис в греческой церкви?!), но, при правильном понимании, икономия всегда имеет своей целью способствовать осуществлению Божественного плана спасения. Так, солдату, уходящему на войну, может быть разрешено обвенчаться даже во время Великого поста (что в обычных условиях не позволяется). Аналогично, находясь в гостях, можно в пятницу (постный день) есть мясо, с тем чтобы избежать большего зла - нанесения обиды хозяину. Однако совершенно необходимо понимать, что икономия ни при каких обстоятельствах не может позволить, извинить или оправдать греховный поступок. Если епископ или священник идут на это, они тем самым превышают данную им власть и сами впадают в грех. Что такое "тяжелый случай"?

При обсуждении вопроса об абортах сторонники "права на аборт" часто приводят в качестве аргумента именно эти, так называемые "тяжелые", случаи. Речь идет о беременности, вызванной изнасилованием или кровосмесительным актом, либо беременности, представляющей угрозу для жизни (иногда - здоровью) матери. Эти чрезвычайные жизненные ситуации используются как платформа для борьбы с теми, кто выступает за право на жизнь зачатого ребенка. Ссылаясь на подобные случаи, защитники абортов распространяют среди широкой публики мнение, что их оппоненты - люди бессердечные, жестокие, нетерпимые и неспособные к состраданию. "Народная мудрость" ставит вопрос следующим образом: можно ли принуждать женщину вынашивать ребенка, зачатого путем изнасилования или кровосмешения, или требовать от нее, чтобы она принесла в жертву собственную жизнь ради своего еще не родившегося ребенка?

Мы не собираемся подвергать всестороннему анализу аргументы как сторонников, так и противников абортов; наша цель - рассмотреть предмет их спора в свете православного учения вообще и понятия икономии в частности. Какова позиция Церкви в отношении абортов?

Для того чтобы правильно ответить на этот вопрос, следует сначала рассмотреть учение Церкви относительно абортов и затем определить, насколько это возможно в рамках данного краткого исследования, понятие икономии. Необходимые сведения можно найти в небольшой книжке протоиерея Иоанна Ковальчика "Православная точка зрения на аборт". О. И. Ковальчик указывает, что в течение двух первых веков христианства отношение Церкви к абортам, наряду с другими нормами христианской морали, было изложено, главным образом, в двух документах: "Дидахэ" ("Учение 12 апостолов") и "Послание Варнавы". Во второй главе "Дидахэ" мы находим следующие правила:
"Не убивай, не прелюбодействуй, не совершай деторастления, не блудодействуй, не кради, не волхвуй, не изготовляй волшебных снадобий, не убивай дитя погублением (то есть абортом) и родившегося не умертвляй..."

Послание Варнавы столь же строго требует:
"Не умерщвляй младенца (в утробе) и по рождении не убивай его".

Необходимость в наличии подобных запрещений в письменном виде возникла в связи с большим наплывом в Церковь недавних язычников. Эти новые христиане не были воспитаны на основании десяти заповедей и Моисеева закона; поэтому Церковь посчитала важным четко зафиксировать запрещение тех действий, которые, считавшиеся грехом у евреев, вполне допускались и были широко распространены среди язычников.

Отцы Церкви об абортах

Отцы Церкви также недвусмысленно высказывались против абортов. Климент Александрийский, писавший в третьем столетии, утверждал:
"Жизнь человеческая, дарованная по Промыслу Божьему, могла бы продолжаться согласно с природой, если бы мы ее оберегали с самого начала, а не разрушали безнравственными и пагубными действиями".

В четвертом столетии св. Василий Великий осуждал как тех, кто способствовал абортам, так и женщин, к ним прибегавшим:
"Те, которые дают снадобья, вытравляющие младенца, суть убийцы, равно как и те, которые принимают убивающие зародыш отравы".

Затем он снова возвращается к этому вопросу:
"Умышленно погубившая в себе зачатый плод подлежит наказанию за убийство".

Св. Василий Великий обращается также к проблеме, какой момент в развитии зародыша считать началом человеческой жизни в случае его непредвиденной гибели:
"А образовался ли, или еще не образовался плод, сие не разыскивается у нас в точности"

Св. Григорий Нисский, брат св. Василия Великого, прямо говорит о необходимости защиты ребенка, находящегося в утробе, с самого момента зачатия. Он затрагивает также проблему момента "одушевления" (вселения в тело души):
"Начало существования одинаковое как для тела, так и для души".

Предшественником святых отцов в учении о человеческой природе с самого момента зачатия ребенка - за столетие до святых Василия Великого и Григория Нисского - был Тертуллиан, живший на Западе. Обращаясь к вопросу о том, когда зародыш становится человеком, он писал:
"Воспрепятствовать рождению плода почитается у нас рановременным убийством. Да и действительно, не все ли равно, исторгнуть душу из тела или не допустить ее оживотворить? Ты истребляешь человека, истребляя то, что должно произвести его: ты подавляешь плод в зародыше".

Святой Иоанн Златоуст обличал мужчин, вынуждавших женщин делать аборт с целью сокрытия своего аморального поведения. Этот отец Церкви обращался к тем, кто пользовался услугами проституток, и к прочим блудникам, но его слова могли бы относиться и к современным любовникам, мужьям, а также к обоим родителям уничтоженных в зародыше детей:
"Ты не только предоставляешь блуднице оставаться блудницей, но и делаешь ее убийцею". О тех, кто совершает аборт, Златоуст говорил, что они "даже хуже убийцы".

Учение отцов золотого века Церкви, передаваясь из поколения в поколение на протяжении столетий, вошло в Фотиев сборник ("Номоканон"), изданный в 883 году и принятый в качестве официальной книги церковных канонов. Это бескомпромиссное учение никогда не подвергалось пересмотру или каким-либо изменениям; напротив, оно подтверждалось от века к веку духовными руководителями всех поколений верующих.

Соборные правила относительно абортов

В свое время Церковь признала необходимым включить в сборники правил запрещение абортов вместе с определением соответствующих наказаний (епитимий). Впервые правило, касающееся абортов, было принято на поместном соборе в Эльвире, Испания (303 г.). Оно осуждало повинного в этом грехе на пожизненное отлучение от причастия. Виновный не допускался к причастию, даже находясь на смертном одре. Это наказание было несколько смягчено на соборе в Анкире (314 г.), принявшем следующее правило (Правило 21):
"Женам, от прелюбодеяния зачавшим, и истребившим плод, и занимающимся составлением детогубительных отрав, мы определили таковым проходити десятилетнее время покаяния, по степеням установленным".

Окончательное правило касательно абортов было принято Церковью в 691 году. Это правило Пятошестого Вселенского Собора, которое утверждает:
"Жен, дающих врачевства, производящие недоношение плода в чреве, и приемлющих отравы, плод умерщвляющие, подвергаем епитимий человекоубийцы".

Современная Православная Церковь в Америке об абортах

В согласии с двухтысячелетней церковной традицией, современные иерархи и богословы также неоднократно осуждали аборты. В 1972 году, через 1281 год после Пятошестого Вселенского Собора и за год до процесса "Роу против Вэйда", протоиерей Иоанн Мейендорф, богослов и позднее ректор Св.-Владимирской духовной семинарии, говорил по поводу либеральных по отношению к абортам законов штата Нью-Йорк следующее:
"Конечно, то, что прерывание человеческой жизни происходит на самой ранней ее стадии, психологически облегчает ситуацию, но это не меняет природы аборта, который по сути своей есть убийство и как таковое является очень серьезным грехом, поскольку убийство есть зло... Сотни тысяч законных абортов, совершенных в больницах штата Нью-Йорк, представляют собой массовое убийство".

На Всеамериканском соборе Православной Церкви в Америке, состоявшемся в 1973 году - в том же году, что и процесс Роу,- митрополит Ириней выступил против легализации аборта и против его культурного и общественного признания:
"Подвергаются сомнению сами нравственные основы общества, и это не находит должного отпора... весь смысл жизни сводится к достижению материального благополучия, внешнего успеха и удовлетворения собственных чувств... Ужасным символом этого морального упадка я считаю легализацию абортов, представляющих собой страшное преступление против самой священной из Божественных заповедей".

Откликаясь на решение Верховного Суда, митрополит, как глава Американской Церкви, послал президенту Ричарду Никсону телеграмму, в которой, в частности, говорилось:
"Мы, собравшиеся вместе епископы Православной Церкви в Америке, выступая от имени многочисленных православных американцев, желаем довести до вашего сведения, господин Президент, то чувство глубокого возмущения, которое вызвало у нас принятое недавно Верховным Судом решение относительно абортов. Мы призываем вас немедленно привести в действие все конституционные процедуры, могущие помешать проведению в жизнь этого трагического решения".

В мае того же года конференция, посвященная православному взгляду на современную медицинскую этику, проходившая в Св.-Владимирской духовной семинарии (Крествуд, Нью-Йорк), утверждала:
"...Человеческая жизнь начинается в момент зачатия, и все, кто считает жизнь священной и достойной сохранения при любых обстоятельствах, обязаны любой ценой защищать жизнь зачатых детей независимо от того, на какой стадии эмбрионального развития они находятся".

XXIII Конгресс духовенства и мирян греко-православной архиепископии в Северной и Южной Америке, состоявшийся в 1976 году, опубликовал следующее заявление:
"Православная Церковь имеет определенное отношение к абортам. Она осуждает все действия, ставящие своей целью уничтожение зародыша будь то хирургическими или химическими средствами. Православная Церковь оценивает аборт как убийство, то есть как преднамеренное лишение жизни человеческого существа. Православная Церковь может согласиться на аборт только в том случае, если по медицинским показаниям от этого зависит жизнь матери. Решения Верховного Суда и государственных законодательных учреждений, позволяющие делать аборты без всяких ограничений, должны рассматриваться верующими христианами как оскорбление своей веры в священный характер человеческой жизни".

В 1985 году митрополит Феодосий, нынешний предстоятель Православной Церкви в Америке, издал документ в поддержку " Марша жизни", организованного римско-католическим епископом Джоном МакГанном (диоцез Роквилл-центр, штат Нью-Йорк), в день памяти невинно убиенных младенцев (23 декабря). В это заявление частично вошла "Резолюция о человеческой жизни", принятая на Шестом Всеамериканском Соборе в 1980 году. В нем говорилось следующее:
"...Сознательный аборт - это акт убийства, и этот акт всегда носит греховный характер, даже если зачатие произошло при самых трагических обстоятельствах. Для того чтобы защитить жизнь зачатых, но еще не рожденных детей, должны быть употреблены все возможные средства, включая внесение в Конституцию Соединенных Штатов соответствующей поправки касательно ценности человеческой жизни".

В этом заявлении упоминается о двух возможных тяжелых случаях (изнасиловании и кровосмешении) и недвусмысленно утверждается, что всякий ребенок, зачатый таким образом, имеет право на то, чтобы к нему было применено христианское суждение о ценности человеческой жизни, а потому имеет право и на защиту его жизни в неменьшей степени, чем ребенок, зачатый в любви и радости.

В 1982 году православный богослов, специалист по нравственному богословию, о. Стэнли С. Харакас выпустил книгу под названием "Современные нравственные проблемы и православные христиане", где целую главу посвящает вопросу об абортах с точки зрения православного учения и православной духовности. В частности, о. С. Харакас указывает:
"Человеческая жизнь не является безусловным даром от Бога, но накладывает на человека определенную ответственность. То, что Бог считает лишение ни в чем неповинного человеческого существа жизни тягчайшим преступлением, очевидно не только из шестой заповеди, но также и из истории о Каине и Авеле, рассказанной в Книге Бытия (Быт. 4:1-б). Воплощение Логоса на все века освятило всякую человеческую жизнь, как в физическом, так и в духовном ее аспектах". И далее:
"...Поскольку совершенство Бога выходит за пределы человеческого разумения, процесс нашего возрастания в подобие Богу, развития нашей личности - это нескончаемый процесс для каждого человека. Он начинается в момент зачатия и продолжается до самой физической смерти человека. Таким образом, ни одно человеческое существо не является "личностью", или "человеком" в полном смысле этого слова, поскольку ни один из нас не может быть в точности подобен Богу. Тем не менее все люди обладают одинаковой потенцией развиться в "личность", независимо от того, находятся ли они еще в утробе матери, в самом начале своей жизни, или на смертном одре. Наличие потенциальной возможности для человеческого зародыша стать личностью очевидно не только из православного понятия единства души и тела, но также и из Священного Писания". Рассматривая вопрос о "правах" женщины и о "личностной" природе зародыша, о. С. Харакас утверждает:
"Православие отвергает такие понятия (право женщины на аборт) на основании той огромной ценности, которую имеет в глазах Бога человеческая жизнь; жизнь есть дар, который никто не имеет права отнять у другого. Если мы не имеем права отнимать жизнь друг у друга, то насколько более справедлив запрет на отнятие жизни у невинного существа - зародыша, находящегося во чреве матери. То, что личность, развивающаяся внутри материнской утробы, имеет жизнь, отличную от жизни матери, очевидно следует из того, что хромосомный состав зародыша иной, чем у матери, поскольку он является комбинацией хромосом, полученных от обоих родителей. Это существо - генетически единственное в своем роде; оно обладает особыми чувствами и свойствами, которые больше уже никогда не повторятся". И далее :
"В отличие от точки зрения, полагающей, что зачатый, но еще не рожденный ребенок не является полноценным человеком, мы утверждаем, что никакое человеческое существо не является в полной мере "личностью", но что все люди обладают потенцией, позволяющей им стать человеком "в полную меру", то есть достигнуть единства с Богом. Поэтому, исходя из понятия личности, мы не можем говорить, что зародыш, пребывающий в материнском чреве, имеет меньшую ценность в глазах Бога, чем человек, уже родившийся". Когда начинается жизнь?

Книга о. С. Каракаса поднимает еще один вопрос, который является неотъемлемой частью непрекращающихся споров об абортах, а именно: когда начинается жизнь? При зачатии или только после имплантации; когда зародыш достигает состояния так называемой "жизнеспособности" (возраста, при котором ребенок может выжить, находясь вне утробы) или только при рождении; когда начинает биться сердце (приблизительно на двадцать четвертый день гистационного периода) или на этапе, когда могут быть замерены исходящие из мозга зародыша колебания (приблизительно шестинедельный срок беременности)? На солидном научном уровне речь идет о выборе между моментом зачатия и моментом имплантации, который наступает через несколько дней после зачатия. Даже самые упорные сторонники абортов признают, что ребенок, находящийся в матке, является вполне живым существом и обладает всеми органами в функционирующем состоянии уже через два месяца ( 8 недель) после зачатия, что представляет собой гораздо меньший срок, чем самый ранний порог "жизнеспособности" вне утробы, известный в настоящее время (20 недель). И безусловно, акт рождения, который может совершаться, начиная с двадцатинедельного возраста зародыша, ни в коем случае не должен считаться начальной точкой отсчета, поскольку ребенок является не менее "человеком" на любой стадии беременности.

Особый интерес для нашего исследования представляют суждения о. С. Каракаса касательно двух видов "тяжелых случаев" - изнасилования и кровосмешения. По этому поводу о. Харакас говорит :
"В случае изнасилования или кровосмешения, по причине неестественности и, как это часто бывает, жестокого характера этих преступлений, а также ввиду опасности заразиться какой-либо болезнью, желательно, чтобы как можно скорее произошло медицинское вмешательство, которое позволило бы избавиться от спермы до того, как произойдет оплодотворение или имплантация. Молодые женщины должны быть проинструктированы, что такие действия следует предпринять немедленно (не позднее, чем через три дня после полового акта). Но если произойдет имплантация, беременная женщина должна вынашивать плод до положенного срока и затем постараться отнестись положительно - в духе христианской любви - к возможности принять его как желанного ребенка".

Итак, о. С. Харакас считает, что необходимо помешать сперме достигнуть яйцеклетки. Разумеется, вымывание спермы с целью недопущения зачатия допустимо как с медицинской, так и с богословской точек зрения. Однако в случае кровосмешения ни одно из предлагаемых средств, как правило, не может быть применено, если только кровосмесительный акт не сопровождался одновременно насилием. На практике кровосмешение чаще всего встречается в виде длительной половой связи и потому не подпадает под ситуации, рассмотренные о. С. Харакасом. Следует также отметить, что при беременностях, наступающих в результате изнасилования или кровосмешения, жертвы зачастую поначалу отрицают случившееся, до тех пор пока беременность не зайдет слишком далеко, когда предлагаемые меры уже неэффективны. Как происходит зачатие? Говоря об имплантации, о. С.Харакас имеет в виду оплодотворенную яйцеклетку, движущуюся вдоль фаллопиевой трубы по направлению к матке. Чтобы лучше в этом разобраться, необходимо знать кое-что как о зачатии, так и об имплантации - что это такое и какую роль они играют в развитии плода. В своей книге "От зачатия до рождения. Драматическое начало человеческой жизни" Робертс Руф и доктор Ландрум Б. Шеттлс описывают, как происходит чудо зачатия и непосредственно следующие за ним процессы:

"Средняя продолжительность жизни сперматозоида внутри женского организма равна приблизительно сорока восьми часам. Если он за это время не найдет яйцеклетки и не оплодотворит ее, то умрет. Неоплодотворенная яйцеклетка живет приблизительно от двенадцати до двадцати четырех часов. Когда армада сперматозоидов, продвигаясь с риском для жизни со скоростью приблизительно 1 см в 10 минут, оказывается наконец вблизи яйцеклетки, из первоначальных сотен миллионов их остается всего лишь порядка двух тысяч. Конусообразный колпачок (акросома) каждого сперматозоида производит фермент, называемый гиалуронидаза, который "съедает" защитные клетки на своем пути к яйцеклетке. Теперь финалисты, участвующие в состязании, встречаются с прозрачной, желатинообразной, но твердой оболочкой яйцеклетки. Взрослый сперматозоид с трудом прокладывает себе путь через эту зону, частично с помощью самой яйцеклетки, и наконец протыкает оболочку в произвольной точке. Как только это произошло, яйцеклетка отвергает все остальные сперматозоиды, хотя еще многие из них могут пытаться проникнуть в защитную зону.

В процессе проникновения в яйцеклетку удачливый сперматозоид теряет свой колпачок (акросому). Находясь уже внутри яйцеклетки, он также теряет и хвост, так что остается лишь его головка, фактически представляющая собой ядро, содержащее 23 хромосомы. Только зрелый сперматозоид может возбудить яйцеклетку, которая в противном случае останется в состоянии покоя. Теперь начинается сложный процесс, называемый "развитием", - процесс, который, уже никогда не прекращаясь, длится до самой смерти индивида, могущей наступить много лет спустя.

Протоплазма яйцеклетки начинает вибрировать. Если бы вы могли наблюдать такую живую яйцеклетку, сильно увеличенную, то увидели бы поистине бурную активность ее цитоплазмы, хотя все происходит, как при замедленной киносъемке... Оставшийся ядерный материал яйцеклетки - протоядро, содержащее 23 хромосомы (половину положенного набора, поскольку в яичнике произошло предварительное деление), начинает медленно двигаться к центру яйцеклетки. Там оно встречает протоядро сперматозоида, также содержащее 23 хромосомы. Оба протоядра увеличиваются в размерах и теряют свои оболочки. В течение 12 часов они сливаются воедино, и в результате оплодотворенная яйцеклетка, так называемая зигота, теперь содержит 23 пары хромосом (каждая пара имеет представителей от обоих родителей) и готова к дальнейшему развитию - то есть к превращению в ребенка.

Мало найдется в биологии столь волнующих и значительных по своим последствиям моментов, как первое деление зиготы на две равные части. Именно благодаря процессу деления, одна единственная оплодотворенная яйцеклетка дает начало более чем триллиону клеток новорожденного младенца... Каждая дочерняя клетка идентична с исходной зиготой по своему хромосомному составу и посему несет в себе тот же наследственный потенциал. Таким образом, каждая клетка развивающегося плода с самого начала содержит равное число хромосом от каждого из родителей, и именно эти хромосомы являются носителями важнейших наследственных единиц, известных под названием "гены".

Первое деление зиготы длится около 36 часов, но каждое последующее деление занимает все меньше и меньше времени. Наконец устанавливается постоянная скорость роста. Второе деление совершается примерно через двое суток после зачатия. К концу третьих суток имеется уже от 16 до 32 клеток, к концу четвертых - может быть уже 60 или 70 клеток и так далее. Через несколько дней становится достаточно клеток, чтобы образовать шар - так называемую морулу, которая выглядит, как тутовая ягода в прозрачной оболочке.

Клетки, составляющие морулу, функционально связаны между собой. Они уже потеряли некоторую долю своей независимости, и если бы одна клетка отделилась от общего пучка, то не смогла бы дать жизнь отдельному индивиду. В то время как число клеток возрастает, морула продвигается от того места, на котором была оплодотворена исходная яйцеклетка, по снабженному ресничками яйцеводу и на третий день попадает через узкое отверстие в полость матки, где для ее роста будет больше места. (На этой стадии, если рассматривать эмбрион под специальным микроскопом, можно определить даже пол будущего ребенка.) Здесь зародыш (и позднее плод) будет расти и развиваться в течение последующих девяти месяцев".

Так происходит - в простейших терминах и кратчайшем описании - чудо зачатия и следующей за ним имплантации. Легко видеть, что действительное начало жизни полагается в момент зачатия; имплантация - лишь очередной шаг на пути уже начавшейся жизни. Недаром святые отцы говорят только о зачатии, хотя они в свое время ничего не знали о внутриматочной жизни плода и, следовательно, об имплантации. Без всякого микроскопа и современных способов исследования они знали - по благодати, дарованной им от Святого Духа,- что жизнь начинается в тот чудесный миг, когда сперматозоид протыкает яйцеклетку. Святой Василий Великий говорил о том, что Церкви необходимо взять под защиту зачатого младенца на всех стадиях беременности будущей матери. Вспомним его слова: "...образовался ли, или еще не образовался плод, сие не разыскивается у нас в точности" .

Интересно отметить, что в научных и медицинских кругах, даже среди тех, кто выступает за аборты, признается факт, что человеческая жизнь начинается в момент зачатия. За три года до процесса "Роу против Вэйда" в журнале "Саlifornia Меdicinе" появилась редакционная статья, целью которой было оправдать лжедискуссию о начале жизни, развернувшуюся в то время в научных, медицинских и политических кругах. В ней говорилось следующее): "Начался процесс постепенного отказа от старой этики и возведения на ее место новой. Особенно ясно это видно на примере изменившегося отношения к абортам. В отличие от общепринятой на Западе в течение длительного времени этики, признававшей равную ценность за любой человеческой жизнью независимо от того, на какой стадии развития она находится, аборт стал восприниматься обществом как вполне нравственное, правомочное и даже необходимое явление. Стоит отметить, что этот сдвиг в общественном мнении повлиял на церкви, законы и политику, вместо того чтобы было наоборот. Поскольку еще не полностью отказались от старой этики, возникла необходимость отделить понятие "аборта" от понятия "убийство", так как последнее по-прежнему признается обществом недопустимым. Результатом стало забавное игнорирование общеизвестного научного факта, что человеческая жизнь начинается в момент зачатия, продолжаясь затем - внутри или вне материнской утробы - до самой смерти. Это семантическое манипулирование понятиями, потребовавшееся затем, чтобы определить аборт как что угодно, но только не как уничтожение человеческой жизни, было бы смешным и нелепым, если бы оно не пускалось столь часто в ход при благосклонном попустительстве общества. Полагается, что эта увертка шизофренического толка необходима, поскольку, несмотря на постепенное внедрение в общество новой этики, старая этика еще не полностью отвергнута".

Старая этика, которую редакторы столь ловко пытаются сдать в архив, есть, разумеется, этика библейская (христианская), а новая этика принадлежит прагматической философии атеистического секулярного человечества. Эта редакционная статья была опубликована 19 лет назад, а с тех пор, по мере того как гуманизм завоевывал все новые стороны американской и западноевропейской культуры, положение могло только ухудшиться.

Новое поле битвы

Если считать позволительным уничтожение зачатого ребенка в период между зачатием и имплантацией, то это может привести к опасным последствиям. Прежде всего, такой подход является условным и искусственным и, не имея под собой никакой реальной почвы - ни медицинской, ни научной, ни богословской,- допускает произвольное толкование. В то время как один человек будет добросовестно добиваться разрешения аборта только в случае насилия или кровосмешения, другой - менее щепетильный - использует это разрешение (а не икономию), чтобы оправдать прерывание любой нежелательной беременности. Признавая, по какой бы то ни было разумной причине, законность прерывания беременности после зачатия, мы не оставляем возможности для запрещения (интеллектуального или богословского ) уничтожать жизнь и на более поздних стадиях, и по причинам, менее благовидным. Подобно пресловутой дырке в плотине, которая сначала дает лишь маленькую струйку, но затем ведет к наводнению, такие исключения неизбежно приводят к допустимости любых абортов и к ежегодной смерти полутора миллионов зачатых младенцев.

Хотя возможность прерывания беременности в период между зачатием и имплантацией в массовом масштабе еще недавно казалась невероятной из-за, помимо всего прочего, необходимости хирургического вмешательства, выпуск и широкое распространение "противозачаточных" таблеток Norplant, целью которых является не только помешать зачатию, но также и не допустить имплантации оплодотворенной яйцеклетки, после того как зачатие уже произошло,- превращают период между зачатием и имплантацией в новое поле битвы в войне за признание допустимости абортов. Действительно, некоторые противозачаточные таблетки могут также действовать и как химические способы абортирования. "Противозачаточная таблетка" Мифегин (мифепристон) даже не претендует на законное предотвращение зачатия, но в чистом виде является абортивным средством. Врач Бернард Натансон сообщил, что скоро будут выпущены таблетки, которые, принятые непосредственно после полового акта, позволят избежать беременности, и женщина даже не будет знать, произошло зачатие или нет. Если это действительно так, то тем более настоятельно и срочно требуется восстановить понимание священного характера жизни с самого ее начала - с момента зачатия. Надо признать, что доктор Каракас всегда подчеркивал, что его позиция относительно приемлемости уничтожения зародыша, зачатого путем изнасилования или кровосмешения, после зачатия, но перед имплантацией, отражает только его личную точку зрения, а не церковное учение.

Правда об абортах в наши дни

Данное исследование предназначено для того, чтобы помочь православным христианам - и особенно духовенству - противостоять тем, кто ссылается на икономию, которая якобы должна позволить применение абортов в качестве выхода из различных критических жизненных ситуаций. В намерения автора не входит подробное рассмотрение того, как именно совершается аборт: для этого потребовалось бы написать целый том или даже несколько томов. Однако необходимо все же привести, по крайней мере, несколько фактов касательно абортов, которые скрываются от американской общественности средствами массовой информации, как правило выступающими на стороне защитников абортов.

1/ Оказывается, при желании, независимо от мотивировки и даже при полном ее отсутствии, аборт может быть совершен на любом сроке беременности вплоть до самого момента рождения ребенка. Интерес государства к ребенку, вступившему в период жизнеспособности (то есть когда он уже может жить вне материнской утробы), ограничивается законодательством, устанавливающим, где и кем может совершаться аборт; запретить его нельзя, хотя добиться его совершения может оказаться делом более или менее затруднительным. Ежегодно в Соединенных Штатах совершается 1500000 абортов при сроке беременности, превышающем три месяца. Государственная политика в США в отношении абортов является наиболее либеральной по сравнению со всем западным миром.

2/ Большинство абортов совершается между десятой и двенадцатой неделями после зачатия. К этому времени уже бьется сердце ребенка, у него имеются и функционируют все органы, а электромагнитные колебания, излучаемые его мозгом, мало отличаются от колебаний, излучаемых мозгом взрослого человека. Опыты показывают, что младенец на этой стадии испытывает боль.

3/ Аборты совершаются следующими способами:
А. Острой кюреткой выскабливается содержимое матки (включая ребенка).
Б. В полость матки вводится трубка от специального отсасывающего устройства (вакуум-аспиратора). Тело ребенка разрывается на части; раздробляется череп, который затем удаляется по частям щипцами.
Оба названных способа применяются лишь на ранних стадиях беременности. С ростом ребенка его кости становятся слишком твердыми, и тогда применяются следующие процедуры:
В. Врач вводит в матку щипцы и разрывает тело ребенка на части так же, как это делает отсасывающее устройство. Затем извлеченные части собираются воедино, чтобы можно было убедиться, что удален весь плод.
Г. Этот новый способ представляет собой осуществление мечты "врачей", специализирующихся на поздних абортах. В матку вводятся щипцы, которыми стараются захватить ножку ребенка. Через родовой канал вытаскивается весь плод, за исключением головы. Затем острым лезвием отсекается голова, оставшаяся внутри. Далее раздробляется череп, и плод удаляется полностью.
Д. Солевой способ. В околоплодный пузырь вводится концентрированный раствор поваренной соли, и ребенок попросту сжигается как снаружи (кожа), так и внутри (легкие). Прежде чем умереть, ребенок мечется в муках, а затем из матки изгоняется уже мертвый ребенок. Этот способ был запрещен законом в Японии из-за высокой материнской смертности; но в Америке он все еще практикуется.
Е. Применение простагландинов. Большая доза простагландина (гормона) вводится внутривенно в организм матери, стимулируя родовую деятельность. Когда рождается ребенок, его либо убивают, либо оставляют в живых. В последнем случае его могут передать в лабораторию для проведения на нем экспериментов. Этот метод будет, вероятно, иметь особенный успех в стране, где эксперименты на эмбрионах и пересадка внутренних органов приобретают все более широкий размах. Необходимо помнить, что органы могут пересаживаться только от живого - еще не умершего - организма. Эксперименты также проводятся над живыми существами.
Ж. Гистеротомия. Ребенок извлекается из чрева матери посредством кесарева сечения, с той только разницей, что мать не желает его иметь, и потому его убивают или передают в лабораторию для экспериментов.

Необходимо иметь в виду еще следующие три обстоятельства, способствующие созданию атмосферы, благоприятствующей абортам.
1. Впервые в стране приняты законы, направленные не столько против совершенных действий, сколько против лежащих в их основе мотивов. Так, лица. выступающие активно "за сохранение жизни", участвующие в соответствующих молебнах, в ненасильственных актах гражданского неповиновения с целью помешать совершению абортов, наказываются более строго, чем - за аналогичные действия - защитники гомосексуализма или борцы за права животных. Такое положение вещей противоречит духу американской юриспруденции, но, по-видимому, это никого не волнует. Недавно в Буффало некий судья вынес постановление, в котором указывалось, что м